Египет достиг точки кипения. Интервью с египетскими социалистами
За последнее время дважды «Братья-мусульмане» воздерживались от поддержки призыва к всеобщей забастовке или общенациональной демонстрации. Первый раз в 2006, и второй раз сейчас, они не поддержали народный протест. Они по-прежнему остаются самой крупной политической силой в стране, но они воздерживаются от вступления в открытую конфронтацию с правительством. Это рабочее движение и радикальная молодежь сегодня является движущей силой, а вовсе не «Братья-мусульмане». «Братья» остаются главной оппозиционной силой, пользующейся наибольшим влиянием — но это влияние как раз не распространяется на протестующих.
Многие молодые люди и рабочие, влившиеся в движение за последние две недели, открыты к демократическим и социалистическим идеям. Даже многие молодые сторонники «Братьев-мусульман» открыты для восприятия других взглядов — и это привыкли не замечать сторонники убогой схемы «Ислам против Запада». На одной из демонстраций, например, внешне ярко выраженный исламист говорил о том, что неважно кто ты — мусульманин или христианин, главное — присоединяться к борьбе.
И это огромная перемена с 1 января, когда ряд атак на христианские храмы создал впечатление, что страна может стать ареной межрелигиозных столкновений. В прошлом году в Египте произошло рекордное за всю новейшую историю количество нападений на церкви. Но сегодня многие христиане участвуют, плечом к плечу с мусульманами, в общей борьбе против полиции и коррумпированного государства, несмотря на то, что их религиозные лидеры призывают их держаться подальше от протестов.
Все это значит, что для левых, для социалистов, появляются новые возможности роста. С одной стороны, есть мощный приток свежей крови в движение, с другой — «Братья-мусульмане» отказываются от борьбы за влияние на него. Левые и новые молодые радикалы сегодня начинают определять лицо движения.
Переворот в Египте
Во-первых, народное восстание произошло на фоне определенного „раскола элит“.
…
Во-вторых, по поводу сознательности населения.
…
В-третьих, относительно роли исламистов в разворачивающихся событиях.
…
В-четвертых, о роли рабочего движения в народном восстании.
…
В-пятых, относительно требований
…
В-шестых, о международном положении.
…
Ну, и наконец в-седьмых – об аналогиях между Египтом и Россией, которые уже многие обнаружили.
Исход Египта
Кого же может привести к власти в Каире неуправляемая, стихийная, бурлящая толпа? История знает мало успокоительных ответов на этот вопрос. В феврале 17-го в Петербурге, скинув царя, солдатская масса подняла демократов. Через восемь месяцев их смели большевики. Похоже, что и в Египте, независимо от того, кого сейчас наворожат себе в лидеры демонстранты, они через короткое время могут быть сметены ортодоксальной исламской властью. И случится это не прихотью Аллаха, а потому что демократия – в такой же мере привилегия сытых, в какой радикальный ислам – религия нищих.
Даже российская действительность ярко демонстрирует это правило. Кадыров-младший выдавил из Чечни моджахедов не только своей беспримерной жестокостью, но и тем, что вытащил своих сторонников из нищеты. Посмотрите на виды современного Грозного с высоты птичьего полёта – и вам покажется, что это маленький Дубай. Конечно, он построил этот оазис на российские репарации – получил многие миллиарды долларов из госбюджета РФ. Но и его соседей по Северному Кавказу Путин не обделял миллиардами. Одна лишь разница – ни Махачкалу, ни Нальчик, ни Магас с Дубаем никак не спутаешь, и радикальное подполье там ставит крышу и местной власти, и милиции.
Никакой волшебник не превратит в один день два нищенских египетских доллара дохода в двадцать. Скорее, и эти два уполовинятся: экономики боятся революций и съёживаются от страха перед ними. А толпа никогда не прощает своим героям того, что у них не оказалось волшебной палочки.
Mubarak Won’t Run Again: Who’s Next in the Middle East?
Two regimes that Washington counts on to support its comically misnamed Middle East “peace process,” the Palestinian Authority and the Saudi monarchy, have denounced Arab protests. Mahmoud Abbas, head of the PA and America’s favorite Palestinian, telephoned President Mubarak on Saturday and “affirmed his solidarity,” according to the official Palestinian news agency. King Abdullah of Saudi Arabia, another close American ally, lamented that protesters “have infiltrated into the brotherly people of Egypt, to destabilize its security and stability.” If these leaders turn out to have placed themselves on the wrong side of history, their regimes could be in danger. The fall of either would be a catastrophe for American policy at least as great as losing Mubarak.
While America’s friends resist and condemn Arab protests, the government of Iran is welcoming and encouraging them. A government spokesman in Tehran praised Egyptian protesters and urged Mubarak to “respond to their rightful demands.” One can hardly imagine a more graphic example of why Iran’s influence in the Middle East is spreading while American influence fades. Millions of Arabs admire Iran because its leaders oppose both Israel and reactionary Arab regimes. They see the US as enabling the siege of Gaza, the spread of Jewish settlements, and the eternal rule of corrupt Arab dictators—while continuing to occupy Iraq, wage war in Afghanistan, and use drone bombs to attack targets in Pakistan and other Muslim countries.
Европа без амбиций
Нынешняя неразбериха – это только начало больших проблем. Вероятнее всего, начинается действительно фундаментальная «перепланировка» всего региона, и всем великим державам, претендующим на влияние, придется срочно разрабатывать новые стратегии. Кто бы ни сменил уходящих политиков старшего поколения, ключевым столицам придется налаживать отношения с новыми руководителями стратегически важных стран, а к таковым можно отнести практически все государства региона. Неизбежно вырастет участие и новых игроков, прежде всего Ирана и Турции
…
К счастью, у Евросоюза все-таки остается возможность демонстрировать единство – в противостоянии ненавистному диктаторскому режиму в Минске. Правда, в отличие от Соединенных Штатов, которые начали вводить реальные экономические санкции против Белоруссии, Старый Свет предпочитает грозную риторику и символические жесты. Ведь если действительно начать сворачивать экономический обмен с этой страной, пострадают и европейские интересы. А они в конечном итоге важнее, чем незыблемость принципов.
How Do We Know How Many Protesters Came Out in Cairo?
Using a simplified version of the Park Service methods, analysts at the private intelligence firm Stratfor found that even the AP’s 250,000 number is pushing it. University of Illinois sociology professor Clark McPhail estimated that Tahrir Square itself could probably hold a fairly dense crowd of around 100,000.
